Художник и поэт

Уважаемые друзья! 
С 20 июня по 5 августа  приглашаем вас посетить выставку " Художник и поэт"  к юбилею Саши Немировского  (1963 – 1986). 

На выставке будут представлены уникальная черно-белая и цветная графика, рукописи стихотворений, фотографии  Александра, архивные материалы. 
В год 55-летия Александра решено было провести его выставку в Доме ученых, ведь Александр - ровесник Дома ученых. Его отец, Владимир Иванович Немировский был первым директором ДУ. Александр много времени проводил здесь,  вырос и во многом сформировался как незаурядная творческая личность в бурлящей атмосфере конца 60-х - начала 70-х, рядом с выдающимися гостями и жителями Академгородка, в кругу настоящих поэтов, писателей, художников, учёных. Его непростое, отмеченное предчувствием надвигающейся катастрофы творчество стало портретом эпохи, отраженным и преломленным хрупким сознанием и ярким воображением совсем молодого человека, остро чувствующего несправедливость окружающего мира. 
Много лет работает с творческим наследием сына его мать, Римма Алексеевна Немировская : проводит выставки, вечера поэзии, издана книга стихов, работает интернет-сайт.  Профессионалы, любители поэзии и изобразительного искусства высоко ценят творчество Александра Немировского, его очень зрелую, глубокую поэзию и загадочную графику. А.Чех сказал: " О таких явлениях, как Александр Немировский. трудно писать: в них слишком необычно все". И смотреть эту выставку, вчитываться в каллиграфию текстов - непросто, но пройдя этот путь, можно многое понять и переосмыслить, и думать, и вновь задавать вопросы.

Выставка будет проходить  в Арт-гостиной Дома ученых.

Предлагаем вам познакомиться с полным текстом интервью А.Чеха в издании "Новое русское слово":

СИСТЕМА КООРДИНАТ                        
О таких явлениях, как Алек­сандр Немировский. трудно писать: в них слишком необычно все.

С раз­личными оговорками люди и собы­тия мира культуры так или иначе вписываются в какие-то системыкоординат, допускают какие-то со­отнесения. И благодаря этому воз­никает иллюзия "понятности", пре­одолевать которую не всем "пони­мающим" и хотелось бы.

В этом случае такой возможно­сти нет. Координаты мне хорошо известны. Мы почти ровесники. В начале 80-х я тоже жил в Новоси­бирском Академгородке и именно в так называемой "верхней зоне". Я не просто интересовался стихами, но считал их главным в своей жиз­ни. Казалось бы, как и других "со­братьев по несчастью пера", я мог бы встретить Александра Немиров­ского на том или ином пересечении мировых линий. Этого не произош­ло: он жил в собственном времени и собственном пространстве.

Он провел на земле двадцать три года — и вполне состоялся какпоэт. Такие случаи в мировой куль­туре известны и непременно едини­чны. Таким поэтам некогда заво­дить друзей, некогда печататься (а в те годы путь к печати требовал терпения — прежде всего), неког­да даже искать сочувствующих. Их время иного качества и потому име­ет иную цену.

—  Позвольте, — скажет внима­тельный читатель. — да в его сти­хах множество точно увиденных иназванных  примет действительно­сти, нам с вами хорошо знакомых...

—  И да, и нет. Этот поэт порази­тельным   образом   увидел   некиенадвременные  черты  хорошо  нам известного  времени.   Его  Сибирь,его Россия как будто действитель­но хорошо нам знакомы — но, по­жалуй, в них узнали бы свое и сего­дняшние двадцатилетние, и те. ктозначительно старше нас. Он жил всвоем времени,  и  откликаться  назлобу  дня  ему  было   не  то  чтонекогда — просто невозможно. За­то, стоя на пороге вечности, он лучшевидел неизменные черты.

— Но чтобы состояться как по­эт, надо овладеть литературным мастерством...

— И это правило не без исклю­чений. Не стихотворной виртуозно­стью поражают Лермонтов и Рем­бо; их virtuaв другом. Так и Неми­ровский: по-видимому, он быстро и естественно овладел школой стихо­сложения, однако его мастерство пролагало собственный и весьма своеобразный путь. Нечасто прибе­гая к верлибру, он, тем не менее, сделал несколько шагов к освобож­дению стиха в мало кем хоженом направлении. Скажем, он часто пользовался астрофическим сти­хом, располагая рифмы свободно. без всякой очевидной системы, и оставляя некоторые строки вообще нерифмованными. А иногда перено­сил рифму вобычной концевой или нечастой начальной позиции в се­редину стиха. Особого внимания заслуживает такой замечательный прием: естественное развитие те­мы в последней строке стихотворе­ния вдруг принимает совершенноновое направление, которое словно бы оставляется читателю на собственное рассмотрение...

—  Однако же это останется только игрой слов, если не будет выражать значительный жизнен­ный опыт.

— Жизненный опыт может зна­чительно превосходить житейский,тем более что творчество способно не только выражать, но и создавать его. А творческий путь Александра замечателен еще и тем, что он не ограничился стихами — более того, намереваясь стать художником, он оставил множество рисунков и жи­вописных работ. Примеры такого сочетания опять же единичны. Ри­сунки на полях черновиков Пушкина или Лермонтова, конечно, вносят драгоценные черты в их облик. Аполлона Майкова и Максимилиана Волошина трудно и представить без их живописного наследия — однако в историю культуры они во­шли все же как писатели, как Нико­лай Рерих остается прежде всего художником, сколь бы ни были зна­чительны его литературные дости­жения.

Но в случае А. Немировского ак­центы расставить решительно не­возможно: поэзия и изобразитель­ное искусство, отнюдь не дублируя, но дополняя и углубляя друг друга. всю его короткую жизнь идут вме­сте...

Он не наблюдатель — скорее испытатель. В годы, памятные аф­ганской войной, вырождением госу­дарственности да скоропостижны­ми сменами генсеков, он всматри­вался вглубь себя: в самые основы человеческого бытия в мире. И на­пряженность заданных им вопро­сов ничуть не ослабела со време­нем.

Как ни трудно по-человечески смириться с этим ранним уходом, нельзя не признать, что свой путь Александр Немировский прошел и свой след в российской культуре конца 20-го века оставил.